Это стихотворение написано ещё совсем молодой женщиной, которая страстно хотела жить на земле, где жили её деды и родители. Сейчас она известная журналистка и общественная деятельница.

Это стихотворение написано ещё совсем молодой женщиной, которая страстно хотела жить на земле, где жили её деды и родители. Сейчас она известная журналистка и общественная деятельница.

Известная крымскотатарская журналистка и общественная деятельница Лиля Буджурова родилась в городе Ангрен (Узбекистан) в 1958 г. Окончила факультет филологии Ташкентского областного пединститута. В журналистике работает с 1991 года, когда, переехав в Крым, откуда в 44-ом была депортирована ее семья, стала редактором первой крымскотатарской независимой газеты «Авдет» («Возвращение»). Одновременно стала вести авторскую программу «Ана Юрт» («Родина») на крымском телевидении в составе крымскотатарской национальной редакции. В 1992 г. была удостоена премии имени Исмаила Гаспринского за два сборника стихов (самиздатовских) и серию публицистических статей. В 2001 г. деятельность Лили Буджуровой отмечена международной премией имени Василя Стуса. В 1991-1997 гг. — член Меджлиса крымскотатарского народа. В 1994-1998 гг. — депутат Верховного Совета Крыма. С 1997 г. — председатель Крымской Ассоциации свободных журналистов.

КОГДА МЫ ВЕРНЕМСЯ

Когда мы вернёмся домой всем народом,
Придётся вам вспомнить откуда мы родом,
Придётся вам вспомнить откуда вы сами
Незваными здесь объявились гостями.

Как станет невмочь быть послушными псами,
Мы милости вашей просить перестанем.
Мы гордость свою вековую припомним,
От скифов и тавров ведущую корни.

Когда мы вернемся, а мы все вернемся!
Однажды в степи иль горах соберёмся
И весело, с музыкой справим поминки
По вашим указам, по вашим дубинкам,

По сказочкам вашим о дружбе народов
В то время, когда нас лишали свободы!
Лишали Отчизны, Надежды и Бога,
Мостя из развалин мечетей дороги!

По вашей удобной сговорчивой правде,
Пайками оплаченной верности ради.
По вашей оплёванной внуками вере,
Что можно народы казнить для примера.

Когда мы вернёмся, поклонимся в пояс
Тому, кто хранит ещё память и совесть,
Кто нашим тиранам не пел алелую,
Как старшему руку тому поцелуем.

С того, кто нас подленько травит поныне,
Мы маску народных ревнителей снимем
И пусть они глянут в лицо нам открыто,
Не прячась за власти худое корыто!

Когда мы вернёмся, всё будет иначе,
И тот, кто нас топчет, пусть с горя заплачет,
Как плакали наши отцы на чужбине,
Когда матерей своих там хоронили.

Когда мы вернёмся, земля наша вскрикнет
И духов своих по ущельям окликнет,
Вернёт родники к долгожданным истокам
И пепел отцов возвратит их потомкам.

Мы слёзы утрём им, прощенья попросим
И слово дадим, что вовеки не бросим,
По воле своей ли, чужой ли, как прежде,
Ведь в ней наша память и наша надежда.

Мы в сердце любовь к ней сквозь всё проносили!
Не всем этот путь оказался по силе,
Но даже кто падал, тот знал, мы вернёмся,
Все вместе под небом родным соберёмся!

Разговор с сыном

Где ты, мой сыночек сероглазый?
Что ж ты не приснишься мне ни разу взрослым:
Ты, наверно, уж седой?
Не болит ли на плече местечко
Помнишь, ты ушибся о крылечко?
Ах, какой то виделось бедой…
Помнишь, день такой был – ясный- ясный,
Шли тогда с тобой мы в твои ясли,
В тот проклятый страшный майский день?
Что ж ты, сердце глупое, молчало,
Ничего кругом не замечало?
Только в небе жаворонков звень…
Ты не знаешь, сын, что дальше было –
Как меня слепым прикладом били,
Не рвалась чтоб за тобой бежать,
Как твою сестренку уносили,
Знали, подлецы, какою силой
Сердце материнское держать.
Как потом я поезда встречала,
В окна их летящие кричала
Твое имя, род твой и село…
С той поры, когда смотрю я фильмы,
Где встречают на вокзалах милых,
Словно в душу пеплом нанесло.
Сколько детдомов я обыскала,
Сколько душу горькую таскала
По дворам бесправья и потерь!..
И сейчас мне этот ужас снится
Чьи-то пальцы мнут и мнут страницы
С именами потерявшихся детей.
А потом однажды мне сказали:
«Сын ваш умер где-то на вокзале,
Потому его в бумагах нет…»
Ты не думай, мальчик, я не верю,
Ведь не люди мне сказали — звери.
Лишь зверей достоин был ответ…
Я уже стара, родной сыночек,
У твоей сестры большие дочки,
Много с ними счастья и забот;
Только часто долгими ночами
Слушаю у двери, не стучат ли,
Кажется, что ты придешь вот-вот.
В эти ночи я прошу у Бога:
– Покарай тех нелюдей дорогой
В дальний путь от дома своего!
Накажи и их моей бедою,
Сделай душу всю от слез седою,
Отомсти за сына моего!..

Не купленный билет

В том году всё лето было жарким,
Но не это в памяти моей…
Умирала крымская татарка
Вдалеке от родины своей.

Задыхаясь, об одном просила
Иль в бреду своём, иль в полусне
«Дети, я прошу, кусочек Крыма,
Покажите перед смертью мне».

С черноморскою водой бутылку,
Подносили медленно к глазам —
Головой качала, только жилка
Билась, закрывая путь слезам.

Дочь ей ломтик груши приносила
«Мама, видешь, крымская «бера»?»
«Нет же, дочка, мне кусочек Крыма,
Я же говорила вам вчера».

Позовите сына поскорее.
Он меня, наверное, поймёт.
«Сын, тебя под сердцем грела,
Посади меня на самолёт!

Я ещё сумею встать с постели
И дойти ногами до такси.
Чтоб увидеть Крым, да неужели,
Бог не даст для этого мне сил?!»

Выходил, глаза от близких пряча.
(Как бы поуверенней шагать?)
А потом сидел за домом, плача,
Силы собирая, чтоб солгать.

Возвращался: «Мама, нет билета
(Смотрит мать с отчаяньем немым),
Знаешь ведь, родная, что на лето
Невозможно взять билета в Крым».

«Я не верю. Попроси соседа,
Друга, тот с влиятельной роднёй.
Я там Бога попрошу, чтоб беды,
Обошли их семьи стороной».

Уходил и возвращался снова,
С каждым разом повторяя «нет».
Мать уж больше не корила словом,
Только взглядом жгла: «Где мой билет?»

А потом: «Молчи, сынок, я знаю,
Что добра ты матери желал.
Только брат твой, что погиб в том мае,
Он бы мне билет домой достал!

Торопитесь, я уже не в силах,
Смерть упрашивать о каждом дне.
Дети, я прошу, кусочек Крыма,
Покажите перед смертью мне!»

«Сколько можно болью резать душу!
Хватит, мать, молчи, не говори…»
Умерла с открытым взглядом ждущим
И с рукой протянутой к двери.

Знаю я: у всех трудна дорога,
Хватит многим матерям и бед, и лет,
Но прошу вас, люди, ради Бога,
Дайте нашим матерям билет!

Отец

Говори, отец, говори,
Говори, отец, до зари,
Говори о жестокой войне,
Говори о том страшном дне.

Не давай мне, отец, позабыть,
Кто я есть и какою мне быть,
Свой язык не дай потерять,
Голос крови верни мне опять.

В моих венах пусть бьется беда.
Как соленого моря вода,
Пусть мне бьются камнями в виски,
Черноморского пляжа пески.

Память крови нельзя задушить,
Боль народа нельзя приглушить,
Говори, отец, о том дне,
Это нужно и важно мне.

Не щади меня, не щади,
Вновь из дома родного иди,
Вновь теряй по вагонам родных,
Вновь считай, кто остался в живых.

Я хочу обо всем узнать,
Чтобы внукам твоим передать
Твою боль, что живет во мне,
Каждый миг на яву, во сне.

Пусть для них тоже станет родным
Слово — Родина, слово – Крым,
Говори, отец, говори,
Говори, отец, до зари.