Злоключения с этой премией также породили множество легенд. Как гласит самая популярная из них, премии по математике нет по той причине, что у жены Нобеля (или любовницы) был тайный роман со шведским математиком. Однако это не соответствует действительности. Но есть другая действительность: когда лауреата Нобелевской премии по физике за 2010 год Андрея Гейма проинформировали о том, что шведская академия признала его заслуги и намерена наградить, он ответил: «Нобелевская премия помешала моей работе. Я не уверен, что это полезная помеха, хотя она определенно приятная».

Не очень возвышенное прошлое нобелевских премий
(«The Conversation», Великобритания)
Марк Джексон (Mark Jackson)

Когда физика Ричарда Фейнмана (Richard Feynman) спросили, с кем из ныне покойных людей он хотел бы поговорить больше всего, и что бы он сказал, этот ученый ответил: «Со своим отцом. Я бы сказал ему, что получил Нобелевскую премию». Престижность Нобелевской премии не вызывает никаких сомнений, однако ее история была весьма неоднозначной и довольно скандальной.

История появления премии всем хорошо известна. Промышленник Альфред Нобель написал в своем завещании в 1895 году, что большая часть его состояния должна быть использована для учреждения фонда, который ежегодно будет вручать пять премий «тем, кто за предыдущий год принес самую большую пользу человечеству». Премии в области физики, химии, физиологии и медицины, литературы, а также в деле защиты мира были впервые вручены в 1901 году. В 1969 году к ним добавили премию по экономике.

Нобелевская премия пользуется таким почетом, что ее именем иногда называют другие награды. Медаль Филдса неофициально называют нобелевской премией по математике. Недавно учрежденную премию Мильнера в области фундаментальной физики назвали «русской нобелевкой». Израильскую премию Вольфа считают второй по престижности после Нобелевской премии и называют «преднобелевской», потому что многие ее лауреаты впоследствии получили награду Нобеля. Соответственно, Шнобелевская премия* стала американской пародией на этот приз, и ее вручают в честь достижений, которые «сначала заставляют людей смеяться, а затем задуматься».

Но даже если мы не будем учитывать высокий уровень политизированности этой премии, вполне понятно, что она является исключительно неоднозначной наградой. Например, половину Нобелевской премии по физике за 2008 год присудили Макото Кобаяси (Makoto Kobayashi) и Тосихидэ Маскаве (Toshihide Maskawa) за открытие источника нарушения симметрии, которое позволило предсказать существование в природе по меньшей мере трех поколений кварков. Многим показалось, что Никола Кабиббо (Nicola Cabibbo) тоже достоин этой награды, так как именно его работы по двум поколениям кварков легли в основу открытия Кобаяси и Маскавы.

Такие осложнения возникают в связи с существующим правилом — вручать премию не более чем троим людям. В 1965 году приз по физике достался Синъитиро Томонаге (Sin-Itiro Tomonaga), Джулиану Швингеру (Julian Schwinger) и Ричарду Фейнману за их вклад в квантовую электродинамику. Но при этом обошли Фримэна Дайсона (Freeman Dyson), который математически продемонстрировал равноценность их трех концепций.

Аналогичная проблема могла возникнуть при вручении награды за квантовую хромодинамику, которая основана на научных статьях Дэвида Гросса (David Gross), Дэвида Политцера (David Politzer) и Фрэнка Вильчека (Frank Wilczek), а также на серии лекций Герард ’та Хоофта (Gerard ’t Hooft). К счастью, Герард ’т Хоофт получил Нобелевскую премию в 1999 году за другое достижение, что позволило этой тройке разделить ее в 2004 году.

Некрасивые моменты Нобелевской премии

Есть также злополучная история о том, как Нобелевский комитет не признавал достижения женщин. Исследователь Колумбийского университета Ву Цзяньсюн (Wu Chien-Shiung) опытным путем подтвердила теоретический прогноз о бета-распаде Ян Чжэньнина (Chen Ning Yang) и Ли Цзундао (Tsung-Dao Lee), что помогло им получить в 1957 году Нобелевскую премию по физике. А вот сама Ву премию не получила.

Работа Розалинд Франклин (Rosalind Franklin) над получением дифракционных рентгеновских изображений ДНК подтвердила их спиралевидную структуру, за что Фрэнсис Крик (Francis Crick), Джеймс Уотсон (James Watson) и Морис Уилкинс (Maurice Wilkins) получили в 1962 году нобелевскую награду по медицине и физиологии. Саму Франклин даже не выдвинули, и она трагически скончалась в 37-летнем возрасте от рака яичника.

А Джоселин Белл Бернелл (Joycelyn Bell Burnell) не получила в 1974 году Нобелевскую премию за открытие пульсаров, хотя именно она была их первооткрывателем. Она поделилась результатами наблюдений со своим научным руководителем Энтони Хьюишем (Antony Hewish), который и стал лауреатом премии. Астрономическое сообщество настолько резко осудило вручение этой премии, что ее сегодня зачастую называют «небеллевской».

Злоключения с этой премией также породили множество легенд. Как гласит самая популярная из них, премии по математике нет по той причине, что у жены Нобеля (или любовницы) был тайный роман со шведским математиком. Однако это не соответствует действительности. Но есть другая действительность: когда лауреата Нобелевской премии по физике за 2010 год Андрея Гейма проинформировали о том, что шведская академия признала его заслуги и намерена наградить, он ответил: «Нобелевская премия помешала моей работе. Я не уверен, что это полезная помеха, хотя она определенно приятная».

Как это ни парадоксально, вручение премии в знак признания величайших заслуг зачастую сопровождается спадом в научной работе. Наверное, это вызвано в основном заблуждениями, связанными с требованиями общества к лауреатам, которых начинают считать не только выдающимися учеными, но и непревзойденными мудрецами.

Французский биохимик Андре Львов (André Lwoff), получивший в 1965 году премию по медицине, заметил, выступая от имени своих коллег:

Мы прошли путь от нуля до статуса кинозвезд. Мы подверглись тому, что можно назвать суровым испытанием. Мы не привыкли к такого рода публичности, которая лишает нас возможности продолжать научную работу… Наша жизнь полностью перевернулась… Когда ты организовал свою жизнь так, чтобы работать, а потом с тобой происходит такое, ты обнаруживаешь, что перед тобой встают фантастические новые обязанности, новая ответственность.

Ричард Фейнман писал в своих мемуарах, что ему было даже страшно стать лауреатом, потому что он мог больше не сделать ничего выдающегося. Правда, в действительности Фейнман еще сделал несколько заметных открытий. Самая странная карьера после вручения нобелевской награды несомненно была у Брайана Джозефсона (Brian Josephson), который в 1973 году стал лауреатом по физике за теоретическое предсказание свойств тока, получивших название эффектов Джозефсона. Джозефсон позднее стал последователем Махариши Махеша Йоги и попытался объединить квантовую физику с трансцендентальной медитацией. Сейчас он возглавляет в Кембридже проект по объединению материи и разума в области теории конденсированных сред, пытаясь закрепить позиции Британии на «переднем крае исследований в области телепатии».

Сочетание науки и политики в Нобелевской премии может порождать весьма необычные отношения. Лайнус Полинг (Linus Pauling) единственный лауреат двух ни с кем не разделенных Нобелевских премий. В 1954 году он получил награду по химии, а в 1962-м премию мира. Получив вторую премию, Полинг был приглашен в Белый дом на обед с Джоном Кеннеди, который был устроен в честь всех американских лауреатов. Он пришел туда, несмотря на то, что за несколько часов до этого пикетировал Белый дом, выступая против действий администрации Кеннеди по проведению испытаний ядерного оружия в атмосфере. Кеннеди приветствовал Полинга шуткой: «Я понимаю, вы уже пару дней бродите вокруг Белого дома». Полинг усмехнулся и сказал, что это так. Кеннеди добавил: «Надеюсь, вы и дальше будете выражать свои чувства». Затем они пожали друг другу руки.

* Физик Андрей Гейм первый человек, получивший и Нобелевскую, и Шнобелевскую премию. Первую ему вручили за технологию получения графена — нового трехмерного материала, представляющего собой одноатомный слой углерода. Вторую — за магнитную левитацию живой лягушки.

Оригинал публикации: The not-so-noble past of the Nobel Prizes